По-русски «мама», по-грузински «нана»,

А по-аварски — ласково «баба́».

Из тысяч слов земли и океана

У этого — особая судьба.

Став первым словом в год наш колыбельный,

Оно порой входило в дымный круг

И на устах солдата в час смертельный

Последним звоном становилось вдруг.

На это слово не ложатся тени,

И в тишине, наверно, потому

Слова другие, преклонив колени,

Желают исповедаться ему.

Тайком вздохну, о чем-нибудь горюя,

И, скрыв слезу при ясном свете дня:

«Не беспокойся, — маме говорю я, —

Все хорошо, родная, у меня».

Тревожится за сына постоянно,

Святой любви великая раба.

По-русски «мама», по-грузински «нана»

И по-аварски — ласково «баба».